Кто из нас не рассматривал девичьи ножки? В жаркий солнцепёк августовского дня, когда солнце заливает горячим расплавом дома и улицы, визжат тормоза машин, цок-токают каблучки по асфальту, бабульки торгуют семечками, компании пьют пиво и кока-колу на скамейках, кроша булки голубям и настырным воробьям. Или не кроша. В ослепительный июнь, когда порыв ветра, что сдувает перламутровые росинки фонтана – будто благословение небесное, в тёплый май, что впервые задувает девушкам под юбки – после скованного, окостеневшего от мороза и хрусткой неподвижности зимы летаргического городского сна. В эту жаркую пору прелестные ножки городских красавиц освобождаются от плена. Глаза девушек скрывают острые взгляды под жалюзи затемнённых стёкол; губы манят влажной помадой призывного алого; ресницы – как стрелы, отточенные веера японских модниц. Их элегантно-глянцевые туфли, словно пыточные инструменты сумасшедшего эквилибриста, вынуждают балансировать на грани великолепия и позора, отточенной стрункой вытягивая ноги. Говорят, у девушек на туфлях бёдра особенно хороши: пружинистость течёт по ним вверх, от напряжённых лодыжек к спортивным ягодицам, апофеозу фитнесса, кульминации йоги и кумиру носителей тестостерона. О, девушки с тонкими сигарами, усталыми глазами, неприлично-дорогими телефонами и призывно-порочным изгибом губ! Ваши платья воздушны, как порывы зефира, алые лепестки огня, платья в горошек и платья с бантами! Ваши сумочки, печальное посмертное надгробие ангцев-ягнят! Ваши чулочки, с тонкими стрелками, с кокетливыми бантиками для посвящённых, с подвязочками для искателей потаённого! О, невыносимая бархатистость кожи, что манит, зовёт: от точёных ступней, с синим, алым педикюром, фарфоровыми пальчиками – до бёдер, крутых, молочных, спрятанных и влекущих, полных туманного обещания. Осознаёте ли вы свою гипнотическую, месмерическую власть, наследницы Кибелы, Астарты, Афродиты, Сарасвати, Лакшми, Иштар, Исиды? Дремлет ли в вас блудливая мартовость бродячих кошек, их неспокойная, мявучая душа, наследие египетской богини Баст? Остры ли ваши коготки, как когти злой богини Сехмет, пожирающей и испепеляющей всё сущее? Вы влечёте сильнее, чем победа на Олимпиаде, ваши поцелуи острее острого, ваши обещания желаннее трёхзвёздочного отеля с видом на море и парусники. Танюша, Танечка, в струящемся платье чёрно-белого горошка, чей шёлк ласкает бёдра, с алым пояском и алой раной губ! Как хотел бы я коснуться твоего залитого солнечной красотой сияния, от музыкальной линии стоп до волнующего бархата бёдер… Пусть не шёлк, но мои пальцы пробегут по Тому, что сокрыто и пробудят неровные удары сердца в этой напоенной кипящим варом радости весне. Таня, Танюша… Твои чудные бёдра, молочные, сокрытые струистой тканью, дерзко явленные в почти опрометчивой краткости шёлкового подола, восхитительной шелковостью влекущие и манящие взор! Их жемчужная нежность ласкает взор, как бы хотели их коснуться мои губы! В них есть пружинистая упругость, как у призовой кобылицы (надеюсь, тебя не оскорбит это сравнение!), и томная будуарность куртуазных Елисейских ночей. В этот миг, на шершавом камне бордюра, ты соблазнительна, как мечта о лете. Воспевать твои ножки совсем не сложно. Сложно не желать их. Жаль, что не могу коснуться щекоткой поцелуев: от маленьких твоих ступней, совершенных коленок, всё выше и выше, с замиранием души касаясь пальцами ласковости твоих бедёр, в надежде на ответный стук сердца, на дыхание, что станет неровным, на дрожь груди и ищущий атлас губ.
|